Леди-рыцарь - Страница 10

– Отец, – тоскливо начал Серега, – он… изучает. М-м, разное. Земли, горы. Бывает в разных местах…

– А! – радостно рявкнула леди Клотильда. – Твой отец странствует? Стало быть, он странствующий рыцарь?

– Ну, в каком-то смысле, – скромно ответствовал Серега.

– Понимаю. Иногда, конечно, надо и свой замок навещать, сэр… сэр Сериога. Твоя мать, несомненно, верная и благородная дама, искусная в ткачестве гобеленов… или в золотошвейном мастерстве… или в еще чем-нибудь таком.

– Она лечит людей, – попытался восстановить справедливость Сергей.

– Врачует раны странствующих рыцарей, друзей твоего отца, – отрезала мускулистая красотка, тряхнув кудрями, и Серега смирился. – Тоже дело… Итак, благородный сэр Сериога, менестрель и сын благородных родителей, куда же вы держите путь свой?

– В Бадинок-Деде, – обреченно сообщил Серега.

– Так нам по пути! – гаркнула леди Клотильда и, тронув коня, подъехала поближе. – Печалюсь, что не могу предложить благородному юноше, призванному радовать рыцарей и их дам дивными песнопениями и сказаниями, ничего более удобного, чем круп моего коня…

– Благодарю! – почти крикнул Серега, пытаясь подражать рокочущему басу леди Клотильды. Прозвучало, прямо скажем, толково.

Мощная длань, цапнув за шиворот, мгновенно утянула его наверх, на конский круп, по размерам не уступающий небольшому столу. Верный Мухтар истерически мяукнул на плече и вновь основательно расцарапал ему шею.

–Ты носишь плиша на плече? – не поворачивая головы, поинтересовалась сидящая перед ним леди Клотильда. – Это знак тайной страсти, которой противодействуют злые силы. Кто же та благородная и прекрасная девица, невинная, вне всякого сомнения, душой и телом, соединиться с которой мешают тебе козни судьбы?

Ответом ей стало невнятное мычание, ибо дар речи Серега на некоторое время потерял.

– Понимаю, – задумчиво сказала леди. – Ты боишься открыть мне имя избранницы, опасаясь нежелательной огласки. Молчание —добродетель влюбленного, не так ли?

И девица с мышцами морского пехотинца замолчала, неожиданно ссутулившись в седле. Сереге даже показалось, что он услышал сдавленный всхлип, но тут копыто огромного коня в очередной раз бухнуло об утоптанную дорожную колею, заглушив подозрительный звук.

Дальше они ехали молча.

Дорога неожиданно вывернула из леса в чистое, ровное поле, густо и живописно укиданное стогами сена. Равнина, простиравшаяся перед ними, уходила к горизонту одной огромной плавной вогнутостью. И далеко внизу, на самом дне этой чаши, красовался крохотный, словно игрушечный, замок. Над белыми башенками развевались алые стяги, кажущиеся с такого расстояния просто красными ленточками. Крыши слюдянисто поблескивали под лучами заходящего солнца. Над всем этим великолепием царило безбрежное синее-синее небо без единого облачка, уже начинающее темнеть с одного края.

Серега вздохнул. Вздохнул завистливо. Чужой мир был потрясающе красив, особенно для него, городского дитяти, по понятиям коего картошка чуть ли не ни дереве растет…

Огромный, пышущий жаром конь под ними неутомимо бухал копытами. Замок Балинок-Деде, если, конечно, это был он, неотвратимо приближался. Уже видны были какие-то желтые пятнышки на алых стягах, коричневая полоса рва, черный подъемный мост, вздернутый в воздух. Он был почти у цели, и вот именно это обстоятельство портило ему сейчас все настроение. Извечный российский вопрос “что делать”. Самая свежая идея, которая приходила ему в голову в качестве ответа, была папиной любимой присказкой – “вся надежда на авось”. Ну и что ж, положимся на авось…

– Эй! – долетело с высоченной башни. Серега промерил взглядом высоту – этажей пять, не меньше. – Кто такие?

– Я – благородная леди Клотильда, девица из рода Персивалей! – громогласно возвестила леди, приподнявшись на жалко скрипнувших стременах. – Требую пропустит меня в замок как леди и гостью милорда Баленсиаги!

– Хорошо-о-о… – донеслось с башни. – А с вами-то кто?

– Благородный сэр Сериога! – громовым голосом представила его леди Клотильда. – Менестрель и мой спутник!

Серега решительно подавил в себе внутреннюю дрожь, расправил до предела плечи и выпрямил спину, стараясь казаться повыше. Во влажном, горячем воздухе что-то загрохотало, и настил подъемного моста неторопливо спланировал из синих небес прямо к их ногам. Их впускали. Жеребец счастливо мотнул головой и, не дожидаясь, пока леди Клотильда дернет за поводья, двинулся вперед. Из распахнутых ворот замка до него доносились теплые, зовущие запахи конюшни, собратьев и еды.

Они проехали через темный, сырой проем ворот. Толщина стены над головой достигала чуть ли не пяти метров. Внутренний двор, замощенный камнями, наполняла суета. Рыцарские кони, которых сразу несколько слуг вели в разных направлениях, то и дело истерично ржали и начинали бить копытом. Носились слуги, две служанки азартно гоняли по двору крупного серо-белого гуся. Погоня сопровождалась непрерывной демонстрацией женских прелестей – блузы у обеих сползли чуть ли не до пояса, юбки то и дело взметывались, обнажая пышные молочно-белые бедра. Пробегавшие мимо слуги отпускали словечки, от которых у Сереги заполыхали уши. Леди Клотильда, ничуть не смущаясь, внесла свою лепту, громко посоветовав ловить гуся не руками, а нижней… гм-м… частью – мол, и поймается понадежней, и удовольствие будет полным. Серега задохнулся от смущения. Затем две мощнейшие девичьи руки снесли его с лошадиного крупа, как муху. Мухтар, возмущенно мяукнув, то ли свалился, то ли сам спрыгнул с Серегиного плеча на каменную мостовую. И тут же умчался в направлении одной маленькой дверки, в которую то и дело забегали служанки, появляясь оттуда нагруженные разнообразной снедью.